Исаак Ньютон биография

(1643 - 1727)

Исаак Ньютон родился 26 декабря 1642 г. в Вульсторне, в  маленьком селении, принадлежащем к Гольстервотскому приходу Линкольнширского графства. Мать Ньютона, Генриетта Айскуг (Ayscough), овдовела вскоре после своего замужества. Ребенок, которому суждено было  занять высокое место в истории наук, родился преждевременно, подобно Кеплеру. К счастью, худые предзнаменования слабого телосложения не имели последствий. Доходы фермы, в которой родился Исаак и с клочка земли,  принадлежавшей миссис Ньютон, простирались только до 80 ф. стер, или до 2 тысяч франков. Поэтому молодая вдова вступила во второй брак с Барнабе Шмитом, ректором НВитгама; трехлетний ее ребенок был вверен на попечение бабки, которая отдала своего внука в  ближайшую сельскую школу. На двенадцатом году поместили Ньютона в  пансион Кларка, грантамского аптекаря. Ньютон, уже прославившийся, сам рассказывал, что сначала он был невнимательный и считался последним в своем классе. Но один из его буйных товарищей ударил его кулаком в живот; чтобы отомстить за обиду и чувствительную боль, ленивый ученик решился опередить обидчика, начал учиться и в короткое время сделался первым учеником пансиона.

            Говорят, что Ньютон весьма редко участвовал в шумных играх товарищей и в часы отдыха занимался устройством моделей  различных машин, между которыми упоминают о водяных часах, о  самокате и ветряной мельнице. В эту последнюю модель была посажена мышь, которую Ньютон назвал мельником, потому что она управляла механизмом и съедала муку. Инструменты для делания моделей Ньютон покупал на свои небольшие денежки, скапливая их со строжайшей бережливостью. Упоминают еще, что Ньютон спускал змей с фонарем и жители ближайших деревень считали его за комету. Для моделей надо было предварительно составлять чертежи, и Ньютон научился чертить и рисовать; в рисовании и живописи он сделал большие успехи.

Около того же времени открылся в нем талант к поэзии. Л Любители любопытных редкостей много сберегли поэтических произведений молодого геометра.

Ньютон удалялся от шумных игр своих товарищей, но не по  недостатку в его характере уживчивости и не по склонности к уединению; нет, он любил проводить время в обществе молодых девиц, живших в доме Кларка. Между ними биографы упоминают о девице Сторей, которая была моложе его двумя или тремя годами. Надо полагать, что их дружба превратилась бы в истинную страсть, если бы Ньютон не имел благоразумие и твердости воспротивиться своей склонности по причине своей бедности и по неизвестности будущего. Девица Сторей была потом два раза замужем и в последний называлась госпожой В сан. Достигнув европейской славы и блестящего положения в обществе, Ньютон, путешествуя по Аонкольнширу, не забывал навещать жу Венсан и несколько раз помогал ей своей щедростью в  затруднительных денежных обстоятельствах.

Об этом рассказывала сама госпожа Венсан доктору Стукели. Итак, непозволительно ссылаться на Ньютона в доказательство, что не совсем справедливы следующие стихи, написанные на подножии статуи Амура

Qui que tu sois, voici ton maitre,II est, le fut ou le doit etre.

            (Кто бы ты ни был, вот твой повелитель; он есть, был или будет им.) Когда мать Ньютона овдовела во второй раз, она вызвала его в Вульсторн. Ньютону было тогда пятнадцать лет; его успехи в науках подавали большие надежды; но дела по хозяйству не позволяли ему более оставаться в Грантаме. Чтобы приучить к хозяйству, каждую субботу посылали его на рынок в Грантам с одним старым  служителем; там он должен был продавать произведения фермы и покупать все нужное для семейства. Однако же будущий великий ученый во всем полагался на старого служителя, предоставляя ему хлопотать о продаже и покупке, а сам читал старые книги, по которым учился в пансионе Кларка. Часто он не доезжал до города и усевшись на дороге у дерева или под плетнем, предавался своим размышлениям и ожидал  возвращения своего товарища.

Госпожа Шмит скоро убедилась, что сын ее не может быть полезен для фермы и, не желая более противиться его призванию, она отослала его опять в грантамский пансион, откуда, по совету его дяди с  материнской стороны, через несколько месяцев перешел он в Кембридж, в коллегию св. Троицы, 5 июня 1660 г.

Прежде всего Ньютон начал учиться математике, и — странное дело — для того, чтобы узнать, справедливы или ложны правила  астрологии.

Скоро он изучил геометрию Декарта или, точнее, приложение  алгебры к геометрии. Пембертон, друг и поверенный Ньютона и  издатель его творений, рассказывал, что будто автор «Начал естественной философии» сожалел о том, что в молодости мало занимался  геометрией Евклида. Признаюсь, не понимаю такого сожаления: для Ньютона «предложения» Евклида так были ясны, что он даже не читал их  доказательства.

В 1665 г. Ньютон и Уведаль состязались за университетскую  степень феллова. Уведаль победил и только тем спас свое темное имя от совершенного забвения в истории наук. Из этого случая Давид Брюстер справедливо заключает, что во время конкурса A665) Ньютон  никаким еще открытием не прославил своего имени. Тем же случаем мы воспользуемся для доказательства неточности остроумной фразы Ф тенеля, который, говоря о времени первых открытий Ньютона, сказал: «никто не видел Нила слабой и едва рождающейся рекой». В 1666, 1667 и 1668 годах Ньютон получил различные  университетские степени и сделан был профессором математики на место доктора Барро, который в 1669 г. исключительно посвятил себя богословию.

Это время надо считать эпохой открытий бессмертного геометра; мы скоро будем говорить о них подробно; теперь же продолжаем  непосредственно биографию, или рассказ о замечательных событиях в жизни великого творца «Начал».

  Должность профессора в Кембриджском университете Ньютон  исполнял с необыкновенной, образцовой ревностью. С 1669 по 1695 г., т. е. в продолжение двадцати пяти лет, он уезжал из Кембриджа только во время вакаций и то недели на три на четыре.

В 1675 г. Ньютон был избран членом Королевского общества наук, по представлению Уарда, сализбюрийского епископа, известного  некоторыми астрономическими трудами. За эту честь Ньютон благодарил Общество в самых скромных выражениях, — доказательство, что тогда он не сделал еще ни одного блестящего открытия или, по крайней мере, ни об одном не уведомлял ученый мир.

В 1675 г. король Карл II дозволил Ньютону оставаться фелловом в коллегии св. Троицы, не вступая в монашество.

Вскоре потом обстоятельства заставили его принять участие в  споре, который во многих токах соприкасался с политикой. Король Яков II, известный своей ревностью к римскому католицизму, приказал К Кембриджскому университету дать степень бакалавра наук  бенедиктинскому монаху Френсису, не требуя от него установленной присяги;  университет сделал почтительное возражение; король настаивал и грозил; университет не повиновался и избрал Ньютона в защитники своих  привилегий перед высшим судом. Тогда король нашел необходимость  удушить дело, и университет в благодарность своему члену, ученая слава которого начинала уже распространяться в Европе, избрал его  депутатом в парламент 1688 г., однако же справедливость требует упомянуть, что избрание было сделано весьма малым большинством.

В продолжение 1688 и 1689 г. Ньютон ревностно исполнял новые свои обязанности; но с 1690 по 1695 ревность его охладела, и  ятно потому, что ему надоели и сделались несносными интриги  партий. Впрочем, вся его парламентская служба не отличалась наружным блеском; уверяют, что он в нижней палате говорил только один раз, приказав швейцару затворить окно, из которого дул сквозной ветер на оратора или президента палаты.

Около этого времени произошло происшествие, имевшее, по словам биографов, большое влияние на умственные способности бессмертного геометра. В один день, ушедши к вечерне, он оставил зажженную свечу на своем бюро; любимая собачка, Алмаз, уронила ее и сожгла большую часть рукописей. По возвращении, Ньютон, увидев невосполнимую  потерю, сказал: «Ах, Алмаз, Алмаз, если бы ты понимал, какое сделал мне зло». Но другие биографы утверждают, что потеря рукописей так огорчила его, что он впал в уныние и умственные его способности на время ослабли.

За вопрос о временном помрачении ума Ньютона многие спорили. Биограф говорит о нем утвердительно, основываясь на заметку Гюйгенса, которую он сделал на реестре ньютоновых рукописей, сохранившемся в лейденской библиотеке. Но Давид Брюстер с некоторой вероятностью утверждает противное. В подобных случаях всегда впадают в крайности: судя по переписке Ньютона с Локком, надо полагать, что основатель небесной механики в 1693 терял память. «Я не помню, — пишет он, — моего письма, на которое вы отвечали». Письмо это найдено в собрании автографов Кинка, одного из потомков Локка. Предлагаю его перевод, чтобы читатели сами судили, можно ли забыть такое письмо. «Милостивый государь.

Вы хотели напугать меня женщинами и другими способами; я так обиделся, что когда мне сказали, что вы больны и в опасности, тогда я отвечал, что хорошо было бы, если бы вы умерли. Но теперь я  желаю, чтобы забыли мое нехристианское слово, потому что я убедился в справедливости ваших поступков. Простите меня за мое  предположение, что вы отступили от правил нравственности, изложенных в нашем сочинении, которое вы намерены издать в свет. Я считал вас гоббистом. Прошу прощение еще за мое подозрение, что дело идет о продаже моей должности.

Ньютон был славой Англии, а между тем на пятьдесят третьем году своей жизни он не получал еще никакого знака признательности своих соотечественников и жил в тесных стенах кельи, в которой  начались и созрели его великие открытия. Не принадлежа к монашеству, он не был участником его доходов и довольствовался одним скромным  жалованьем профессора. Итак, неудивительно, что он просил Королевское общество уволить его от ежегодного взноса небольшой денежной  суммы. Надо было сделаться министром Карлу Монтегю, другу Ньютона, чтобы извлечь его из стесненных обстоятельств.

Карл Монтегю, потом лорд Галифакс, сделавшись канцлером  казначейства, в 1695 г. определил Ньютона сначала хранителем (warden of themint) с жалованьем по 15 тысяч, потом, в 1699 г., директором монетного двора с жалованьем по 30 тысяч франков в год. Тогда Н Ньютон передал профессорскую должность Вистону. Впрочем, Вистон был утвержден в этой должности не ранее 1703 г.

У Ньютона была племянница, вдова полковника Бартона, потом госпожа Кондюи. Эта молодая, прекрасная и умная женщина возбудила в лорде Галифаксе живую к себе привязанность. Неизвестны причины, по которым не состоялся их брак; но клеветники тем воспользовались и распустили слух, что справедливость, оказанная Ньютону, была  наградой не его заслуг, но благосклонности племянницы. Эту злую  клевету не подтверждает ни один из современников Ньютона; знаем только, что лорд Галифакс завещал мистрис Бартон большую часть своего  имения, а Ньютону — 100 ф. стр. пожизненного дохода. Итак, надо  согласиться с Вольтером, «что вычисление дифференциальное и всемирное тяготение были награждены директорством монетного двора».

В 1701 г. по выбору прежних его товарищей в Кембридже, Ньютон во второй раз был представителем университета в нижней палате; но тогда он играл чисто отрицательную роль. В 1705 г., по роспуске парламента, Ньютон хотел, чтобы его снова избрали; но его отвергли сильным большинством. Соперниками его были Артур Аннерлей,  получивший 182, и Дикси Виндзор, получивший 172 голоса; на стороне Ньютона оказалось только 117 голосов. Вскоре потом королева Анна сделала его кавалером, и эта награда, может быть, заставила Ньютона забыть неудачу на выборах.

В 1703 г. Ньютон сделался президентом королевского Общества и оставался им до самой своей смерти, будучи избираем ежегодно. Но прежде, т.е. в 1699 г., вновь учрежденная Парижская академия наук поспешила избрать его своим товарищем (associer).

Все касающееся великого человека любопытно, и поэтому скажем, что Ньютон был среднего роста и к концу жизни чрезвычайно  растолстел; его волосы, всегда покрытые париком, имели блестящий  серебристый цвет, и по словам епископа аттербюрийского, глаза его были туманны, по крайней мере в последние двадцать лет его жизни, и в них никто не мог заметить гениальной проницательности. Можно  предположить, что его скрытность и молчаливость происходила от природной застенчивости. В доказательство упоминаем о происшествии,  случившемся в 1714 г. Тогда комитет, составленный для рассмотрения биля об определении географических долгот на море, пригласил Ньютона и желал знать его мнение. Ньютон подал ее письменно. Некоторые из членов комитета сделали возражение, Ньютон молчал, и Вистон,  стоявший позади него, сказал: «сэр Ньютон не хочет говорить, но я могу отвечать за него: он согласен с билем». Эта нескромность развязала язык Ньютона; он заговорил в пользу биля, который и был утвержден. Заимствуем еще рассказ Винстона, который, если справедлив,  дает странное понятие о характере Ньютона. «Ньютон, — говорит В стон, — имел характер робкий, подозрительный, и если бы он был жив, когда я написал опровержение его хронологии, то я не посмел бы издать мое сочинение: Ньютон убил бы меня».

В записках Флемстида находим некоторое подтверждение слов Винстона. «Ньютон, — пишет Флемстид, — всегда казался  недоступным, гордым и жадным к похвалам. Он не мог выносить противоречия (Жизнь Флемстида, стр. 73)».

            Говорят, что Ньютон был социнианец; но нельзя сомневаться, что в душе его глубокое благочестие не соединялось с терпимостью. Когда Галлей позволил себе пошутить над религией, тогда Ньютон резко  остановил его и сказал: «я изучал предметы религии, а вы не занимаетесь ими». Несмотря на то, что Ньютон всегда оставался другом Галлея. Лорд Брум рассказывал мне, что во время Севенской войны Ньютон намеревался вступить в драгунский полк маршала Вилляра и что намерение свое не исполнил он по случайным препятствиям. Л Любопытно было бы видеть робкого Ньютона на поле сражения, — столь робкого, что он боялся ездить в карете. Сидя в ней, он всегда держался за обе дверцы. Итак, свидетельство Брума можно считать  сомнительным.

Для полноты биографии надо упомянуть о скромности Ньютона. Но признаюсь, что касательно этого предмета я не согласен с прочими биографами великого геометра. Надо обратить внимание на  обстоятельства, которыми мало занимались.

            Ньютон имел ум проницательный и глубоко основательный; он не мог не понимать, что все его блестящие открытия составляют  ничтожную часть величественных, как говорит Плиний, тайн природы. Бастер сохранил его слова: «Я не знаю, чем кажусь свету; но я сравниваю себя ребенком, который, ходя по берегу моря, собирает гладкие камни и красивые раковины, а между тем великий океан глубоко скрывает истину от моих глаз».

Сравнивая свои труды с трудами современников, Ньютон всегда судил верно и писал о них Галлею следующее: «Гук не сделал ничего, а говорит, что он все знает, во все углублялся, кроме того, что требовало скучных наблюдений и вычислений; он извиняется в том недостатком времени от других важнейших занятий. Это уловка не дурная! Бедных математиков, открывающих и доказывающих истину, надо считать  бесплодными калькуляторами, простыми работниками; но тот, кто ничего не сделал, имеет право ко всему привязываться и приписывать себе и прошедшие и будущие изобретения».

            Но вот еще замечательные слова Ньютона. Излагая в своей  «Оптике» начала, которыми он руководствовался при объяснении  физических явлений, он написал: «Тела составлены из частиц, движимых некоторыми  деятельными силами, каково есть тяготение, и тот деятель, который производит брожение и сцепление. Я не считаю эти силы потаенными качествами, зависящими от особенной формы тела; я принимаю их за общие  законы природы, по которым сотворен весь мир; все явления доказывают справедливость моего мнения, хотя еще многое не открыто. Проявление сил не подлежит сомнению; скрыты только их причины. Последователи Аристотеля называли потаенными качествами не явные свойства тел, но свойства скрытые, неизвестные причины явлений; потаенным  качествам они приписывали действия тяжести, магнитного и электрического притяжения и брожения. Причины всех этих явлений никогда не будут найдены. Потаенные качества останавливали успехи естественной  философии; зато в последнее время их бросили. Тот ничего не говорит, кто утверждает, что то явление происходит от его потаенных качеств, от того, что оно может действовать только так, как оно действует; но кто явления природы подводит под два или три общие закона движения и потом объясняет из них взаимное действие тел, тот двигает  науку вперед, хотя причины общих законов остаются неизвестными. Вот почему я не затрудняюсь принимать в основание моих исследований упомянутые общие законы движения».

Теперь сами читатели могут решать, не так ли должен говорить человек, уверенный в важности своих открытий.

Обыкновенно говорят, что Ньютон по скромности своей не спешил издавать в свет свои труды; он — говорят — боялся интриг, которые преследуют ученую славу и не хотел жертвовать своим спокойствием. С моей стороны замечу, что Ньютон не переносил терпеливо  критики и суд других считал оскорблением, что не прилично для великого ученого. Кто прочитает его полемику с Пардиесом, Гуком, Гюйгенсом и Лейбницем, тот согласится с моим мнением и найдет в ней объяснение многих странных обстоятельств.

Ньютон умер от каменной болезни 20 марта 1727 г., в  восемьдесят пять лет. Его тело сперва было выставлено в зале, называемым Иерусалимским, и потом перенесено в Вестминстер. Шнурки балдахина держали великий канцлер, герцоги Роксбург и Монтроз, графы П брок, Сусеке и Маклесфильд. Великолепный мраморный памятник был поставлен в 1731 г.; на нем следующая надпись:

Hie situs estIsaacus Newton, eques auratus,

Qui animi vi prope divina,Planetarum motus,

figuras,Cometarum semitas, oceanique aestus,

Sua mathesi facem praeferente,Primus demonstravit.

Radiorum lucis dissimilitudines,

Colorumque inde nascentium proprietates,

Quas nemo antea vel suspicatus erat, perverstigavit.

Naturae, antiquitis, s. scripturae,Sedulus, sagax, fidus interpres,

Die opt. max. majestatem philosophia asseruit.

Evangelii simplicitatem moribus expressit.

Sibi gratulentur mortales,

tale tantumque extitisse,

Humani generis decus.Natus XXV.

Decemb. MDCXLII. Obiit XX.

Mar.MDCCXXVII.

Почести, оказанные телу Ньютона, считают укорами для тех  наций, которые были холодны к своим великим людям; но справедливо ли гордится Англия? Вельможи, сопровождавшие гроб Ньютона, были членами королевского Общества, а не представителями палаты лордов. Памятник сооружен не за счет государства, а наследниками Ньютона. Мраморная статуя, поставленная перед часовней коллегии св. Троицы, работы Рубильяка, свидетельствует о глубоком уважении доктора Роберта Шмита, автора известной «Оптики». На подножии статуи  написано: Qui genus humanum ingenio superavit.

            Скажем громко и откровенно: гений, имя которого повторяют непосредственно после великих мужей политических и военных, не  получил от Англии даже тех почестей, которыми она наградила своего корсара, захватившего испанские галиоты и сжегшего столицу чужого государства. Вот такая печальная биография.

Скачать биографию Исаак Ньютон